Неделя двенадцатая. Татьяна Толстая "Кысь"

Знакомство с творчеством Татьяны Толстой у меня произошло уже давно. Сначала был сборник рассказов "Река Оккервиль", затем "День", следом "Ночь". Позже, когда выбирала себе, что бы почитать, как-то подспудно помнила о том, что произведения Толстой , как говорится, легли на душу, но всегда находилось что-то другое, и я снова и снова откладывала прочесть ее книги. Но тут все же решилась. Решилась, на, пожалуй, самое известное произведение писательницы, роман "Кысь", создававшийся на протяжении 14 лет и получивший премию "Триумф" (2001 г.), а также "Студенческий букер десятилетия" (2011г.). 

Итак, "Кысь". Мир после катастрофы (Взрыва). Люди (голубчики), деградировавшие, мутировавшие, живут если не в первобытном, то уж в средневековом обществе - даже огня самостоятельно не добыть. А потому выживают как могут: живут в деревянных избах, едят мышей да червырей, самогон из ржави болотной пьют и беспрекословно подчиняются Указам всяческим, Наибольшим Мурзой, Федором Кузьмичом, изданным. Да и мир (или только город от него оставшийся) Федор-Кузьмичск зовется, "а до того ... звался Иван-Порфирьичск, а еще до того - Сергей Сергеичск, а прежде имя ему было Южные склады, а совсем прежде - Москва".

Правда, есть еще в этом мире  Прежние, после Взрыва уцелевшие, а потому бессмертные (это Последствие у них такое), правда, бессмертие это не бесконечно, свой край имеет, а потому мало их осталось, тех, кто помнит еще о жизни другой да Культуру прошлую сохранить пытается. Но попытки эти пустые, потому как люди вокруг такие, как, например, Бенедикт, который шанс получил  -  книги старопечатные читать, уму-разуму набираться. А толку что?

За каждым словом в этом фантастическом  романе видишь частички прошлого нашего да настоящего: и дефицит продуктов, и бесправные перерожденцы (Прежние, что к жизни новой приспособились), и нехватка культуры,  и отсутствие духовности, и Октябрьский Выходной в ноябре, и жизнь по указке, и сани красные, в которых Санитары сидят да голубчиков забирают, чтобы от Болезни лечить, и, как говорят, вылечивают, правда, потом никто обратно не возвращается... Ох, как это все знакомо...

Отдельно нужно о языке романа сказать. Здесь Татьяна Толстая великолепна - она не боится экспериментировать с языком, и кажется, будто читаешь народный сказ, наполненный просторечной  и разговорной лексикой, раскрашенный авторскими неологизмами (одни только огнецы с червырями да ржавью чего стоят!). И все это приправлено иронией и сатирой, сквозь которые просматриваются жители города Глупова.

И, конечно, интертекстуальность романа, выраженная через прямое цитирование и аллюзии, . В романе узнаются и различные фольклорные жанры (сказки, заговоры, сказания), и тексты русской классической литературы (от Пушкина до Маяковского и Есенина), и даже современная поэзия. В общем, благодатное место для филолога.

А что же Кысь? Ведь пока ни слова о ней. Она много раз в романе упоминается, да только не видел ее никто, потому как, думаю, что это воплощение страхов человеческих, страхов перед тем, что непонятно и неизвестно: «Сидит она на темных ветвях и кричит так дико и жалобно: кы-ысь! кы-ысь! — а видеть ее никто не может. Пойдет человек так вот в лес, а она ему на шею-то сзади: хоп! и хребтину зубами: хрусь! — а когтем главную-то жилочку нащупает и перервёт, и весь разум из человека и выйдет». И кажется, что Недотыкомка из "Мелкого беса" Ф. Сологуба - весьма близкая родственница Кыси.